|
|
|
 |
Новости | Конференция | Чат | База данных | Творчество | Сообщество | О сайте | English |
|
Помощь сайту |
 |
 |
 |
 |
|
Слабое отражение (серия «Extractor» Rescue Team)  17 марта Фобос 15:41 UT — Так, теперь правее, пожалуйста, капитан. Я хочу сфотографировать этот кратер с вертикали. Доктор Рубин приник к экрану фотокомплекса, ожидая, когда капитан Ирвин подведёт корабль к указанной точке. «Майнер — 38» барражировал в паре километров над поверхностью спутника Марса, а его экипаж проводил детальную фотосъемку изъеденного кратерами Фобоса. — Замечательно! — Доктор оторвался от экрана и поглядел в иллюминатор. — Теперь продвиньтесь вперёд на пару километров и займёмся вон той цепочкой кратеров. Фабиан Ирвин слегка довернул нос корабля в указанном направлении и дал короткий импульс коррекционными двигателями. «Майнер — 38» неторопливо, казалось бы — нехотя, направился вперёд. Пока Рубин возился со своим фотокомплексом, а Ирвин исполнял его наставления и переводил корабль от одного кратера к другому, третий член экипажа откровенно скучал. Лорейн Хорн была экзогеологом, как и доктор Кельвин Рубин. Но, в отличие от него, она была «полевым» экзогеологом. Кельвин занимался спектрометрией, выясняя наиболее перспективные участки, а Лорейн эти участки «трогала руками» — именно она копалась в реголите и брала образцы непосредственно, на месте. Поэтому, пока не проведена «воздушная» разведка, ей оставалось только бороться с зевотой, глядя на дырчатый пейзаж в иллюминаторе. — Док, — позвала она, — а какой толк рыться на Фобосе? Тут все кратеры ударного происхождения, и этот каменный обломок интересен только первые пять минут, пока на него смотришь. Рубин откинулся на спинку кресла (это он мог эффектно сделать даже в условиях невесомости) и сложил руки на животе, сплетя пальцы, насколько это позволяли сделать перчатки скафандра. Лорейн мысленно прокляла себя — такая поза означала, что Кельвин сейчас подвергнет их слух научной лекции по заданному вопросу. — Видите ли, в чём дело, Лорейн, сам Фобос действительно не интересен экзогеологии как таковой, и нашей добывающей компании в частности. И, как вы верно заметили, все кратеры тут ударного происхождения. Фобос на протяжении тысячелетий получал удары метеоритами, и многие из них находятся в кратерах, которые они породили. А вот состав некоторых метеоритов далеко не так тривиален. Ирвин прокашлялся и двое членов экипажа посмотрели на него. — Вы что — то хотите сказать, капитан? — Поинтересовался Рубин. — Да... — Ирвин помялся. — Возможно, я ничего не смыслю в добыче и капиталовложениях, но, даже прикинув на пальцах, понятно, что на Фобосе недостаточно... — он на мгновенье задумался... — удельной плотности интересных для M.O.R.E. (Mars Ore Refinery — прим. автора) элементов. Даже если в каждом из этих кратеров лежит по небольшому кусочку метеоритного железа — это слишком накладно, выкапывать их отсюда и переправлять на Марс. — А ведь Ирвин прав, док, — поддержала капитана Лорейн, — в M.O.R.E. умеют считать деньги, а их главный финансист... как его... у него еще азиатское имя... — Ви Кин. — Подсказал Рубин. — Да, Ви Кин, такой прожект засунет автору... сами знаете куда. Рубин с хитрецой посмотрел на собеседников. — Неужели вы думаете, что я на старости лет выжил из ума и вынашиваю планы добычи полезных ископаемых на кусках камня типа этого? — И он махнул рукой в сторону иллюминатора. — Хм.... — Капитан Ирвин был явно озадачен. — Тогда как вы умудрились выбить финансы под полное спектро — и фотокартирование Фобоса? Доктор Рубин сидел в кресле с улыбкой довольного кота, недавно навернувшего крынку сметаны. — Дело в том, что существует АНУ — Ассоциация Независимых Учёных. Эта ассоциация занимается практически чистой наукой и, что весьма нетривиально, у этой ассоциации есть фонд, причём немаленький, из которого она финансирует интересующие её проекты. — Кельвин сделал театральную паузу. — И? — Лорейн поторопила доктора, она не любила его позёрство, но иногда оно приносило пользу. Похоже, как и в этот раз, когда он умудрился подоить M.O.R.E. — И она весьма заинтересована в образцах метеоритов с Фобоса. Они несут много интересного, например информацию об эволюции Солнечной. Откуда они попали на Фобос и когда и прочее, и прочее. Если АНУ предоставить действительно интересные образцы, то они готовы выделить грант на организацию исследований Фобоса, а точнее — остатков метеоритов на нём. И кому, как не тем, кто базируется на Марсе, имеет недурственные лаборатории и возможности, проводить эти исследования на Фобосе? — То есть, получается, что если M.O.R.E. предоставит экзотические образцы из кратеров Фобоса, то получит за это звонкую монету? — Подытожила Лорейн. — Совершенно верно. АНУ профинансирует добычу и исследования образцов метеоритов с Фобоса. Я свёл АНУ и M.O.R.E., и они сумели договориться. — Д — а — а.... — Протянул Ирвин. — Я всегда считал вас сухарём, уж простите за откровенность. Учёным не от мира сего, которого ничего кроме спектрографов и обломков породы не интересует. Но провернуть такое.... — А какой вам с этого толк, док? — Поинтересовалась Лорейн. — Ведь не ради денег же, которых, вы, кстати, не положите себе в карман. Да и не очень верится, что вы печётесь о прибылях M.O.R.E., хотя и работаете на них. Рубин некоторое время молчал. — Видите ли, Лорейн, когда я был молодым, а я был молодым, я мечтал совершить научное открытие, которое потрясёт весь мир. Потрясёт так, как законы Ньютона или Теория относительности Эйнштейна, меньшее меня не устраивало. Не скрою, хотел я и своё имя увековечить. Но шло время, открытие всё не приходило. Возможно, мир несколько изменился, с тех пор, как наблюдая за падающими яблоками в саду, можно было перевернуть историю. Возможно, я был не очень талантлив. Возможно, у меня было слишком много юношеского максимализма. Чем больше я углублялся в науку, тем больше понимал, что чистая наука есть абстракция. Такая же, как и бесконечность. Для занятия наукой в современном мире мало только пера и листа бумаги. Исследования стоят денег, причём немалых. Постоянно приходилось искать источники финансирования или заниматься не тем, что может привести к открытию, а тем, что финансируется. Мало кого из инвесторов интересует тема коллапсирующих объектов, где для открытия — поля не паханные. Их больше интересуют те направления, которые приносят реальную прибыль. Промышленная выработка элементов из оксидов в базальтах Луны. Методы орбитальной разведки пород на поверхностях планет. Глубинное бурение в условиях вакуума и низкой силы тяжести. И так далее и тому подобное. Чем выше я поднимался по служебной лестнице, тем больше задавался вопросами окупаемости технологий, процентами инвестиций и перспективностью исследований с финансовой точки зрения. Мне, своей рукой, приходилось накладывать вето на исследования в подчинённых лабораториях, которые не имели финансовой ценности. — Кельвин тяжело вздохнул — Моя юношеская мечта тихонько скрылась за горами накладных, финансовыми отчётами, оценками рентабельности и прочей мерзостью, с которой я должен был возиться большую часть времени, с каждым годом удаляясь от самой науки. Я уже давно понял, что для развития науки нужны, — доктор потёр большой и указательный пальцы друг о друга, — деньги. Деньги, которые кто — то должен платить. Возможно, я оставил мечту о великом открытии, но я всё еще честолюбив и мечту о вписании своего имени в историю науки я всё еще лелею. Именно для этого я навёл контакты между АНУ и M.O.R.E. и разработал программу исследований Фобоса. Именно я буду руководить этой программой, и моё имя будет в списке тех, кто внёс вклад именно в науку, исследуя метеориты с Фобоса и собирая мозаику картины эволюции нашей Системы. Рубин отвернулся к иллюминатору. Собственный рассказ явно вызвал у него не очень приятные мысли. Лорейн и Фабиан молча переваривали откровения Кельвина. Всегда ощущаешь себя слегка ошарашенным, когда тебе открывается что — то личное и неожиданное из жизни другого человека. Чтобы прервать затянувшееся молчание и отвлечь доктора от невесёлых мыслей, капитан спросил: — Доктор Рубин, а какие из метеоритов представляют больший интерес — те, что врезались в Фобос тысячелетия назад, или свежие, так сказать. Те, что тут очутились недавно? Учёный поглядел на Ирвина. — Вообще — то и те, и те интересны. Те, что посвежее, наверное, больше чем старые. Имея на руках метеориты, столкнувшиеся с Фобосом в разное время, можно проследить и за тем, как менялся сам Фобос. Кроме того, более свежие метеориты еще не «обросли» местными параметрами. — В каком смысле? — Окружающий грунт влияет на упавшие на него метеориты, — подключилась к разговору Лорейн, — а свежие еще не подверглись этому влиянию. Их параметры, можно сказать, первородны. — Понятно. Значит, если мы зафиксируем падение метеорита прямо сейчас, то чем быстрее мы его извлечём, тем лучше? — Конечно же, — согласился Рубин, — правда, наша нынешняя задача не предусматривает немедленное экстрагирование всех инородных тел с Фобоса, но если мы станем свидетелями такой встречи метеорита с Фобосом, то желательно, конечно же, метеорит извлечь по горячим следам. — Главное, чтобы мы не стали свидетелями встречи метеорита с нами, — шутливо предположила Лорейн. — Да, кстати, капитан, а как наш корабль защищён от метеоритов? — Поддержал тему Рубин. — Никак, — отрезал капитан и добавил уже тише, — о таких вещах не принято говорить в полёте. — Почему? — Удивился учёный. — Док, просто давайте не будем говорить о таких вещах в полёте, это не принято. — Пробурчал капитан. — Ирвин, я и не думал, что вы суеверны! — Доктор был явно изумлён. — Вы ведь образованный человек, пилот высокого класса, вы должны понимать, что это — иррациональный страх. Вероятность встречи с метеоритом ничтожна. Хотя... я и сам немного суеверен, каюсь. Мне кажется, что я жутко невезучий. — Давайте оставим эту тему. — Ирвин явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Хорошо, хорошо. Только один вопрос и всё. Вы сказали, что корабль никак не защищён от метеоритов. А почему? — Учёный внимательно посмотрел на пилота. — Потому что, как вы сами заметили, вероятность встречи с метеоритом ничтожна. А сколько — нибудь серьёзная защита громоздка и массивна. Соответственно имеет немалую массу, которую нужно таскать на себе и жечь топливо. — А варианты раннего обнаружения объектов, которые могут столкнуться с кораблём, тут есть? — Продолжал Рубин. — Док! — Лорейн одёрнула доктора. Она чувствовала себя виноватой, ведь именно она затронула эту тему. — Ох, простите. Всё, замолкаю, замолкаю, — учёный сделал жест рукой, как будто закрывает свой рот на замок — молнию. Ирвин сердито отвернулся от них и постарался сосредоточиться на приборной панели. — Через две минуты будем над вашим кратером, доктор Рубин. — Ирвин злился на учёного, за то, что тот вывел его из душевного равновесия, и еще больше злился на себя, из — за того, что позволил себя из этого равновесия вывести. Кельвин молча кивнул и взялся за управление фотокомплексом. Лорейн повернулась к иллюминатору и снова заскучала. В молчании учёный провел серию измерений и, оторвавшись от экрана, попросил: — Капитан, ко второму кратеру в цепочке, пожалуйста. Ирвин разворачивал корабль, когда ощутил толчок. Нос корабля начал задираться, из поля зрения пропала поверхность Фобоса, и остался только угольно — чёрный космос с искрами звёзд. В первый момент он подумал, что произошел какой — то сбой в системе ориентации и корабль делает не то, что нужно. Еще через мгновенье взвыла сирена общей тревоги. — ЗАБРАЛА ЗАКРЫТЬ!!! — Прокричал он, закрывая забрало своего шлема. Его взгляд автоматически метнулся к панели состояния реактора. Реактор был в норме, и это немного успокоило Ирвина. — А что случилось? — По внутренней связи спросил Рубин. В его голосе чувствовалась растерянность и недоумение. Капитан проигнорировал вопрос, продолжая последовательно осматривать панель и проверяя состояние систем корабля. Его взгляд остановился на датчике топлива. Неторопливо, но неотвратимо «Майнер» терял топливо — столбик индикатора таял на глазах, как кусочек льда на солнце. Экран диагностики сообщал о пробое энергоотсека и нарушении внешнего гермоконтура. По характеру повреждений и поведению корабля было ясно, что случилось. В это не хотелось верить, против этого восставал здравый смысл, но чёртов доктор накаркал — сквозь топливный отсек «Майнера» прошёл метеорит, продырявив внешнюю обшивку, топливный бак и повредив энергокоммуникации. Не микрометеорит, от которых корабль всё — таки защищён и не булыжник, от удара которого корабль бы просто разлетелся. А носитель информации об эволюции Солнечной системы, чтоб ему пусто было, ровно такого размера, чтобы пробить внешнюю обшивку с топливным баком заодно, но оставить экипаж живым для осознания произошедшего. Ирвин посмотрел на местоположение корабля и мысленно покачал головой. Это бесполезно, но ничего другого не остаётся. Он включил передатчик корабля на аварийную волну. — Внимание всем! May Day, May Day, May Day, Здесь Майнер — 38. Повреждён топливный бак, возможна полная потеря реактивной массы. Совершаем вынужденную посадку на Фобос. Срочно требуется помощь. — Закончив сообщение, капитан включил автоматический повтор. — Господи, Ирвин, да что произошло!? Ирвин повернулся к членам экипажа. — Произошел, доктор, иррациональный страх, имеющий ничтожную вероятность. Нас продырявил один из ваших метеоритов, и мы теряем топливо. — Они не мои! — Запротестовал Рубин. — А хорошие новости есть? — Лорейн старалась, что бы голос звучал достаточно спокойно. — Хорошие новости? — Переспросил капитан. — Да, хорошие новости есть. Первая — мы живы. Вторая — кислородные баллоны корабля не повреждены и в них запас на сорок восемь часов. Теперь вернёмся к плохим. — Ирвин побарабанил пальцами по приборной панели. — Когда реактивная масса закончится — придётся заглушить реактор. Он охлаждается топливом, и без охлаждения очень быстро превращается в бомбу. Без реактора у нас не будет энергии, а без энергии не будет работать ни связь, ни система жизнеобеспечения. Аварийная батарея корабля тоже пострадала. Или она, или где — то утечка. С этой проблемой я разберусь чуть позже, возможно, к тому времени батарея не сдохнет окончательно. Если устранить утечку — Ирвин сверился с приборами — возможно, батарея продержится часов десять. Это если мы отключим всё, кроме системы жизнеобеспечения. Экипаж молчал, стараясь охватить масштаб неприятностей, которые их постигли. — Сейчас я постараюсь выровнять корабль, чтобы грохнуться на Фобос хотя бы «ногами вниз». Разбиться мы не разобьёмся — притяжение у этого валуна ничтожное, но падать на нос или на бок крайне нежелательно. Капитан взялся за рычаги управления и, выждав подходящий момент, включил систему ориентации. Вращение корабля замедлилось, «Майнер» принял нормальное положение по отношению к горизонту. Ирвин выпустил посадочные шасси, и до того, как последнее топливо покинуло баки, заглушил реактор. — На базе нас хватятся не раньше, чем часов через шесть — восемь. — Вслух начал размышлять Фабиан. — Еще минут двадцать будут выяснять ситуацию... — Погодите, капитан! — Перебил его Рубин. — Какие «шесть — восемь» часов??? Вы же только что SOS подали! Они уже знают, что у нас проблемы, и вышлют спасателей немедленно. И нам не нужно экономить аварийную батарею, чтобы протянуть десять часов — нужно же включить маяк, или что там, у вас для этого предназначено, чтобы спасатели могла нас засечь... — Он замолчал, осознав, что с ним никто не спорит и не возражает. — Почему вы молчите? Ирвин посмотрел на Рубина и Хорн. — Когда я отсылал сигнал бедствия, между нами и Марсом был Фобос. И все телекоммуникационные спутники находятся ниже — от них нас тоже прикрывал Фобос. Немного помолчав, он добавил: — Девять шансов из десяти, что нашего сигнала никто не принял. * * * Марс, космопорт Olympus, 135.43°W 12.74°N 16:11 UT Виктор «Вокс» Прайм поболтал безалкогольный коктейль в стакане и взглянул на свою собеседницу. Если её можно было так назвать. Девушка не проявляла рвения в общении с ним, что, надо признать, было его виной. Виктор прибыл на Марс час с небольшим назад, когда, отцепившись от межпланетного челнока, он посадил свой «Экстрактор» на площадку космопорта Olympus. Бросив вещи в номере, он поплёлся осматривать окрестности, хотя чертовски устал. Устал настолько, что не мог заснуть. Такое бывает, редко, но бывает. Его напарник тоже не собирался засиживаться в номере и ускакал на «ознакомительную экскурсию с прекрасным полом», как он это сам называл. Леонид «Лион» МакКоди, второй пилот «Экстрактора». По его уверениям в его жилах текла кровь французов, русских и ирландцев. Сей взрывоопасный компот делал Леонида тем, кем он был. А был он вспыльчивым, острым на язык ловеласом. И отличным спецом. От русских он заимствовал просто лошадиную устойчивость к алкоголю, от французов ему достался некий шарм, на который прекрасная половина человечество клевала, чуть ли не с закрытыми глазами, а ирландцы добавили упрямости и горячей крови, которая частенько вскипала, если задевали его самолюбие. Достаточно было неверно произнести его кличку, которую многие на английский манер произносили как «Лайон», чтобы получить в нос. После ухода своего напарника, Виктор и сам решил потоптать поверхность новой для себя планеты. Почти сразу он наткнулся на бар при космопорте. Забредя туда, он заметил девушку, сидевшую у стойки в полном одиночестве. Какой чёрт его дёрнул завести с ней разговор — он не знал. Ему не хотелось любовных приключений или общения, ему вообще ничего не хотелось. Разговор угасал, еще толком не начавшись. Виктор уже собирался плюнуть на всё и пойти к себе в номер проспаться, когда у него запищал комлинк. — Прайм, — ответил Виктор в комлинк. — Как акклиматизация на Марсе? — Голос Ричарда Кэнга бы слегка насмешлив. Кэнг руководил марсианской службой спасения и, собственно, являлся начальником Прайма. — Отвратительно, — ответил Виктор и покосился на сидящую рядом девушку, — Местные Венеры меня не любят. — Девушка фыркнула. — Наверное потому, что тут Марс, а не Венера, — предположил Ричард, — Венеры — аборигенки Венеры, — и он захохотал собственной шутке. — Ближе к телу, Кэнг, — Прайм не переносил плоских шуток, особенно когда был в дурном настроении, — когда техники разгрузят «Экстрактор» и прикрутят к нему родной топливный бак? Дело в том, что по прибытию на орбиту Марса с «Экстрактора» сняли родной топливный бак и поставили другой, меньших размеров. Высвободившееся место загрузили всяким барахлом — по мнению Виктора. Так как базироваться они должны были на Olympus, топлива им оставили как раз на сход с орбиты и посадку. А заодно и доставку груза с орбиты. По прибытии технари должны были разгрузить корабль и прикрутить штатный топливный бак. Виктору такие перестройки жутко не нравились, но тут решал не он. — Разгрузка почти закончена. Часа через пол приступят к демонтажу бака. — Чудесно. — Сказал Виктор. — А ты, собственно, чего звонишь? Ни за что не поверю, что для того, чтобы узнать как у меня дела. — Ну... да, вообще — то. — Ричард прокашлялся. — Тут просто странность одна возникла, хотел поинтересоваться, может ты с таким уже сталкивался. — Валяй. — Один из спутников засёк шумы... — Кэнг замялся. — Ричард, я не спец по спутникам, если он заглючил, это не ко мне. — Нет, не в этом дело. Спутник в порядке. Просто он уловил их на аварийной частоте. — Хм... — Виктор задумался. — Такое бывает, когда кто — то включает передатчик на аварийную частоту, но ничего не посылает в эфир. Может кто — нибудь передатчик проверял? — Примерно то же самое мне сказали в центре связи. Либо сигнал очень слабый, либо кто — то передатчик проверял. Ладно, не буду тебя отвлекать, развлекайся. — И Кэнг отключился. Виктор еще некоторое время смотрел на комлинк, потом пожал плечами и уже собирался его спрятать, как тот снова подал сигнал. — Прайм. — Босс, салют! — Голос Леонида был жизнерадостен и бодр. — Как новая планета? — Дыра это, а не планета. — Пробурчал Виктор. Сидевшая рядом девушка допила свой напиток и собралась уходить. — Слушай, босс, я тут интересную вещь заметил. — Энергия из МакКоди просто била ключом. — У этой планеты есть две луны... — Гениально, — пробурчал Виктор, — напиши об этом в нобелевский комитет. — ... и как раз сегодня они выстроились практически в одну линию, а в астрологической трактовке, — голос Леонида стал зловещим, — такие парады планет предвещают ужасы и разрушения... босс, тебе уже страшно? — Ага, я просто трясусь от страха, — Виктор подавил зевок, — с каких это пор, ты астрологией занялся? — Да так, от делать нечего на перегонной орбите до Марса литературку — макулатурку по этому поводу почитывал. Ахинея полная, но забавляет... — Погоди секунду. — Виктор прервал товарища и обратился к уже направившейся к выходу девушке. — Не уходите, давайте попробуем всё сначала, — попросил он, прикрывая комлинк рукой, и задаваясь вопросом, зачем ему нужно начинать это сначала. Девушка остановилась и насмешливо посмотрела не него: — Вы на своё отражение давно смотрели? — Хм... не очень... А чем вам не нравится моё отражение? — Мешки под глазами, щетина, разговариваете, как будто тормозной жидкости обпились... в общем, слабенькое отражение. В мозгу Виктора что — то щёлкнуло и он замер. — Эй, — девушка с удивлением смотрела на замершего пилота, — вы заснули? Вокс с трудом разлепил губы. — Как вы сказали? Слабенькое отражение??? — Ну да, не впечатляет... Виктор её уже не слышал. — Лион, — проорал он в комлинк, — ты в красной зоне!? — Да, конечно... эй, босс, а в чём дело? — Бегом к кораблю, готовность к вылету. Отгони от корабля техников, чтобы бак не скрутили! — Эй, эй, эй, ты чего? Что стряслось — то? — ВЫПОЛНЯТЬ!!! — Проорал в комлинк Виктор и дал отбой. После чего набрал номер Кэнга. Девушка с интересом смотрела на него. — С таким темпераментом начинать нужно было. — Виктор отмахнулся от неё. — Ричард? — Да... — У тебя есть список кораблей, покинувших Марс, за последние сутки? — Да, конечно... а в чём дело? — Проверь, у кого в полётном плане стоит пролёт Фобоса, обследование Фобоса, всё что угодно, связанное с Фобосом, конкретно, с его обратной стороной! — Хорошо... а что случилось? — Просто проверь, хорошо? Я подожду на связи. — Виктор сжал комлинк так, что побелели костяшки. Девушка вернулась к стойке и тихо спросила: — Что случилось? Виктор молча поднёс палец к губам, призывая к тишине. — Виктор... — Слушаю! — Не понимаю, откуда ты узнал... к Фобосу ушел «Майнер — 38», порт приписки M.O.R.E. В полётном плане стоит спектро — и фотокартирование Фобоса. Что происходит, Виктор? — Когда спутник зарегистрировал шумы на аварийной волне? — Так ... — было слышно, как Кэнг стучит по клавиатуре, — В 15:51 UT. Чёрт побери, Виктор, да в чём дело!? — Ставлю сто против одного, что эти шумы — SOS с «Майнера — 38» — О, боги, с чего ты взял??? Если бы они подали SOS, мы бы его засекли в штатном режиме, а если они на обратной стороне Фобоса, мы бы не услышали их вообще! Откуда у тебя такая уверенность?! Виктор поднял глаза на девушку, стоящую рядом. — Отражение... — Чего!? Какое еще отражение!? Виктор, я понимаю, у тебя был трудный день... — Сейчас Фобос и Деймос находятся почти на одной линии...Те шумы, которые принял ваш спутник — это отражённый от Деймоса сигнал. Сигнал с обратной стороны Фобоса. В таком раскладе, сигнал придёт на спутник как раз в виде очень — очень слабых шумов. — Хм... смелая гипотеза. Это нужно проверить... — Свяжитесь с M.O.R.E., и выясните, когда «Майнер» выходил на связь, я к кораблю. — Виктор, у вас еще не перемонтировали бак! Там топлива как кот наплакал! — В случае тревоги я обязан быть в корабле, так? Я в нём и буду. А вы в это время выясните, может найдётся корабль с нормальным количеством топлива, и прочее, и так далее. Виктор метнулся к выходу, потом остановился и вернулся к девушке, которая всё еще стояла у стойки. — Спасибо за откровенность. — Сказал он и поцеловал её в губы, до того, как она успела ответить. — Если... когда я вернусь, — поправил он себя, — надеюсь отражение будет намного лучше. И он бросился к выходу, оставив ошарашенную девушку в одиночестве. * * * Марс, космопорт Olympus, стартовая площадка №3 16:31 UT — Реактор в норме, ...топливо... мда...можно сказать в норме, Сэ Жэ О в норме, батарея в норме, радар в норме, гермоконтур в норме, радио... Olympus, как слышите меня? — «Экстрактор», слышу вас хорошо. — Радио в норме. — Закончил Лион. — Спасательный катер «Экстрактор» запрашивает разрешение на взлёт. — Разрешение дано. Вокс размял пальцы и положил левую руку на сектор тяги двигателей зависания. — Ну, вздрогнули. Снаружи взметнулись клубы марсианской пыли. Двигатели ревели, пока Вокс увеличивал тягу. Затем тяга превысила силу притяжения Марса и спасательный катер оторвался от посадочной площадки, балансируя на столбах пламени. — Автоматическое удержание горизонта включено. — Отрапортовал Лион — Разворот на девяносто. Катер, медленно поднимаясь, начал разворачиваться носом к востоку. — Восемьдесят семь, восемьдесят восемь, восемьдесят девять, — отсчитывал показания курсоуказателя второй пилот, — девяносто — курс девяносто, разворот закончен. — Разгон. — Вокс передвинул сектор тяги основного двигателя до конца вперёд. Маршевые двигатели взвыли, и обоих пилотов вдавило в кресла. — Ю — ю — ю — ю — ю — ха! — Радостно закричал Лион. — Просьба пристегнуть ремни и погасить ваши сигареты! На высоте двадцати метров, с парным факелом работающих на форсаже маршевых двигателей, «Экстрактор» промчался мимо контрольной вышки и начал задирать нос к зениту. Один из диспетчеров, невольно нагнувшийся, когда мимо проносился катер, повернулся к сидящему тут же Кэнгу: — Этот Вокс, он всегда так ужасно летает? — Нет, что вы, только когда у него отвратительное настроение. — Ричард погасил сигарету в пепельнице, как он понимал, далеко не последнюю за этот вечер. — А у него бывает и хорошее настроение? — Да, бывает... но тогда он летает еще хуже. * * * Спасательный катер «Extractor» 16:34 UT — Апоцентр двести десять километров, скорость две тысячи. — Пойдёт. — Ответил Вокс. — Отсечка. Двигатели смолкли, но катер продолжал взбираться в марсианское небо по инерции. Второй пилот переключил один из экранов на камеру заднего обзора. — Красота — а — а..... — Протянул он. Вокс посмотрел, что так восхитило его напарника — с северо — запада вставало Солнце, слабо просвечивая сквозь дымку атмосферы. — А что по этому поводу говорит твоя астрология? — Спросил первый пилот. — По какому поводу? — Уточнил Лион — По поводу восхода Солнца на западе. — Э.... да тоже, наверное, апокалипсис какой — нибудь. Там что ни предсказание, так апокалипсис. — А как же человечество до сих пор живо? — А шут его знает. Кого такие мелочи интересуют? — Понятно. — Вокс переключил внимание на приборную панель. — шестнадцать — тридцать восемь, до апоцентра шестьдесят секунд, доворот на прогрейд. Система ориентации подправила положение корабля в пространстве для завершающего этапа выхода на орбиту. — Шестнадцать — тридцать девять, апоцентр, зажигание. Маршевые двигатели снова взвыли, добирая скорость до орбитальной. — Три двести девяносто четыре, отсечка. — Хм... — второй пилот смотрел на показания приборов, — Вокс, тебе не кажется, что у нас орбита не очень круговая? — Нет, не кажется. — Вокс оглушительно зевнул. — Я это точно знаю. — Должен напомнить, что все ваши переговоры записываются... — Начал диспетчер — Я на это очень надеюсь. — Перебил его Вокс. — Не для тренировки же голоса я озвучиваю все свои действия. — И они могут служить поводом для поднятия вопроса о вашей компетентности. — Гнул своё диспетчер. В это время Лион рукой показал самоудовлетворение. — Если вы небрежно выполняете манёвры, это может подвергнуть опасности... — Уважаемый, — снова перебил его Вокс, — давайте вы не будете говорить, что мне нужно делать. А я, в свою очередь, не буду говорить, куда вам нужно пойти. В зале контрольной вышки диспетчер просто задохнулся от такой наглости. Прежде чем он нашёл достойный ответ, Кэнг переключил канал связи на себя. — Вокс, прекрати. — Да сэр, так точно сэр. — В голосе Вокса чувствовалось смирение, которое, однако, не могло обмануть Ричарда. — Только два вопроса, сэр. — Я слушаю. — Первый. Когда нам сбросят данные по «Майнеру» и его экипажу? — Они уже готовы. Я просто не хотел прерывать... ваши прения. — После этих слов диспетчер слегка позеленел. — Замечательно. — Принимаю радиопакет, — встрял в разговор второй пилот. — Какой у тебя второй вопрос, Вокс? — Второй вопрос, Ричард, такой: Какой мудак догадался построить центральный космопорт на тринадцать градусов севернее экватора? По залу прошёл ропот, а старший смены сделал жест, как будто отсекает себе голову. — Вокс, ты прекрасно знаешь, что одна из статей доходов марсианской колонии — это туризм. И космопорт построили у подножья Олимпа. Как ты заметил, на эту гору отсюда открывается прекрасный вид. — Кэнг старался говорить спокойно, хотя был готов удавить Прайма за его выходки. — О — о — о, замечательно. А мне могут выделить небольшой процент с сумм, которые оставляют тут толстосумы — космотуристы? В виде канистры топлива, которую мне придётся сжечь, чтобы довернуть плоскость орбиты до экваториальной? А то у нас тут с топливом проблема. Ма — а — аленькая такая. — Вокс! — Ричард чувствовал, что закипает. — Прошу прощения. — Вокс подавил очередной зевок. — В в семнадцать — ноль три пересечение экватора, а мы пока ознакомимся с полученными данными. Старший смены подошёл к Ричарду. — Мистер Кэнг, вам не кажется, что меньше чем за два часа пребывания на этой планете, ваш подопечный успел нагрубить всем, кому только можно и нарушить кучу правил, как проведения полётов, так и использования открытого радиоканала? Ричард достал новую сигарету и неторопливо раскурил её, стараясь успокоиться. — Да, этот парень прибыл на эту планету менее двух часов назад. За это время он совершил посадку после межпланетного перехода, выявил сигнал о помощи, который все успешно прозевали, и отправился на выручку, на корабле с кастрированным топливным баком. При том, что в распоряжении центрального космопорта не оказалось ни одного сколько — нибудь приемлемого для спасательной операции корабля. Как, впрочем, и пилота. Человек, который не спал больше суток, отправляется в спасательную экспедицию, из которой у него шансы вернуться пятьдесят на пятьдесят в лучшем случае. — Я был против этого полёта. — Напомнил старший смены. — А что оставалось делать? Ждать пока перемонтируют бак на «Экстракторе»? Или пока разгрузят один из кораблей M.O.R.E., он вернётся на базу и его заправят? — По крайней мере, тогда бы точно не возникла ситуация, когда спасателям могут понадобиться спасатели. — Возразил диспетчер. — Но тогда бы наверняка возникла ситуация, когда спасаемым понадобятся патологоанатомы. — Буркнул Ричард, туша сигарету. — Кстати... а действительно, кто додумался построить центральный космопорт не на экваторе? * * * Спасательный катер «Extractor» 16:59 UT — ...Фабиан Ирвин, капитан корабля. Сорок два года, пилотажный опыт девятнадцать лет. Работал на Луне, в системе Юпитера. Два года назад принят на работу в M.O.R.E. Послужной список... часы налёта... типы кораблей... Матёрый пилотище, надо сказать. — Лион прервался, чтобы попить. — Угу, с ним проблем быть не должно. Кто там дальше? Лион продул трубочку и снова обратился к списку. — Так... О — о — о! Вот это интересно! Лорейн Хорн, двадцати семи лет от роду, полевой экзогеолог. Опыт работы на Луне и Меркурии... — Горяченькое место. — Вставил Вокс — А то — ж! Да и девушка, наверняка, не холодная... — Лион, — вяло одёрнул его первый пилот, — дальше. — Учёная степень в экзогеологии, труды по химии, участие в планировании и разработке лунных и марсианских месторождений... умная девочка. — Умная. Но с ней проблема. — Какая еще проблема? — Ты... — Да ладно, босс, я же на работе. — Хорошо, что вспомнил. — Кстати... уже семнадцать — ноль два — Полундра... — Шепотом сказал Вокс берясь за рычаги управления. — Шестьдесят секунд до экватора, положительная нормаль. — Уже в полный голос добавил он. Звёзды за лобовым иллюминатором вздрогнули и пришли в движение, когда система ориентации начала разворачивать корабль. — Пять, четыре, три, два, один, зажигание. — С этими словами Вокс включил маршевые двигатели. Лион смотрел на экран, отслеживая угол: — Десять... восемь... шесть..., Вокс, притормози. Первый пилот уменьшил тягу. — Четыре, три, два, один, отсечка! — Готово. Что там с разгонным окном? — Сейчас... — второй пилот переключился на трансферный экран, — хорошо вышли, разгон в семнадцать — ноль шесть. — Нормально. Разворот на прогрейд. — Читать дальше? — Погоди, выйдем на перегонный эллипс — дочитаешь. — Как скажешь. Оба пилота следили за экраном, на котором отображалось время до стартового окна. — Кстати, мы зря так торопились. — Обронил Лион, не отрывая взгляда от приборов. — В каком смысле? — Если они остались только с теми запасами СЖО, что в скафандре, то это сто двадцать минут ресурса. Из которых больше половины уже истрачено. — Стартовое окно, разгон, — прокомментировал свои действия Вокс и включил двигатели, — и что? — А то, что даже ты не сможешь добраться с низкой орбиты до Фобоса, менее чем за час. — Это понятно. — Да, это понятно, непонятно, зачем мы торопимся. Если они остались только с СЖО скафандров, то мы в любом раскладе находим только трупы. А если они пользуют СЖО корабля, то им её хватит суток на двое. Можно было спокойно выспаться, пока технари перемонтируют нормальный топливный бак и спокойно лететь к этому каменному огрызку, часов через двенадцать, не играя в русскую рулетку с законами небесной механики. — Три девятьсот двадцать, отсечка. Вышли на перегонный эллипс. — Вокс некоторое время помолчал. — Лион, помнишь что было с «Игуаной»? — Конечно помню! — Второй пилот поёжился. — Ох и холодрыга была... — Как ты думаешь, что бы случилось, если бы мы не торопились, и не подобрали их через час? В это время, один из диспетчеров в зале контроля удивлённо посмотрел на Кэнга. — Так это они вытащили экипаж «Игуаны»??? Ричард молча кивнул, продолжая прислушиваться к разговору пилотов. — Мнэ... ну... троих челов разметало бы по всей Антарктиде. — Точно. А ведь тоже ситуация была — чего торопиться? И воздуха — океан, и часов за шесть — семь не замёрзли бы... А вот сбрендивший реактор в расчёт не брали. — Ну, не знаю... Может ты и прав. — Ладно, теперь уже всё рано поздно, что — либо менять. Кто там дальше в списке? — Так — Лион просмотрел записи — Доктор Кельвин Рубин. Экзогеолог, спектрометрист.... Ё — моё… — второй пилот аж присвистнул, — да у него научных титулов и званий больше чем годков моей бабушке. — У тебя нет бабушки. — Больше, чем было годков моей покойной бабушке, — поправился второй пилот, — правда опыта полевых работ у него почти нет... — Эдакий научный кекс, прекрасно ориентирующийся в бумажках, но морщащийся, когда нужно пописать или покакать в скафандре? — Вроде того. — Ясно. — Интересно... я вот подумал... — О чем? — А как женщины это делают? — Что делают? — не понял Вокс — Ну... писают в скафандре... * * * Фобос 19:02 UT — Капитан, вы не спите? — Шёпотом спросил Рубин. — Уже нет. — Так же шёпотом ответил Ирвин. — Капитан, мне в голову пришла одна мысль, — доктор продолжал говорить тихо, чтобы не разбудить Лорейн, — наши скафандры ведь оборудованы передатчиками? — Да. — А что если выйти наружу и добраться до, так сказать, края Фобоса. Так, чтобы он не прикрывал нас от Марса, и попытаться послать сигнал. Передатчик хоть и слабый, но сигнал смогут принять, так ведь? — Хм... я думал о том же самом. — Тогда давайте не будем терять время. Если наш SOS не приняли, то чем быстрее мы пошлём сигнал повторно, тем лучше. — Не всё так просто, док... — Что вы имеете в виду? — Мы грохнулись практически в центре обратной стороны Фобоса. Ресурс скафандра — сто двадцать минут. Т.е. менее чем за час нужно добраться до «края». Затем передать сигнал, причём несколько минут подряд, чтобы он дошёл наверняка, а потом успеть вернуться на корабль. И всё это в темноте, если вы заметили, Солнце уже зашло. — Но попробовать же можно! — Док, это рейс в один конец. Чем больше напрягается человек, тем чаще он дышит и тем больше расходует кислород. — Вы ведь уверены, что наш SOS никто не принял. Если мы будем просто сидеть и ждать, то нам крышка... — Чтобы добраться до Фобоса, нужно три с половиной — четыре часа. — Ирвин посмотрел на часы. — Если через час за нами не прилетят, придётся идти на край. — Он прикинул в уме. — Да, как раз нормально получается. В запасе остаётся порядка четырёх часов, даже больше, СЖО будет обеспечивать всего двух человек и батарея протянет подольше... — Кто пойдёт, капитан? — Вопрос Хорн подбросил Рубина на месте. — Господи, Лорейн, вы меня напугали! Я думал вы спите... — Мне не спится. Так кто, капитан? — Лорейн, ну подумайте сами, кому тут идти? — Ответил за капитана Рубин. — Ну, конечно же, мне. Простите за банальность, но мне терять нечего, возраст уже... — Не говорите глупостей, док. Я работала в «поле» в тысячу раз дольше вашего и прекрасно обращаюсь со скафандром. Наверняка даже лучше, чем капитан Ирвин. У меня есть реальный шанс добраться до края быстрее всех... — Лорейн, прекратите! Вы несёте чушь! Двое взрослых мужиков отправили молодую женщину подыхать в пустоте! Я этого себе никогда не прощу! — О — кей. Как насчёт жребия? Тогда мы все будем в равных условиях, и ваша совесть будет чиста. — Лорейн, прекратите... — Не будет никаких жребиев, — прервал их спор капитан, — в двадцать ноль — ноль я отправлюсь к краю. — Но капитан... — начал возмущаться Рубин. — Отставить! Я несу ответственность за корабль и его экипаж. Корабль я потерял, не хватает еще потерять и вас. Это приказ, доктор, и он не обсуждается. * * * Спасательный катер «Extractor» 19:15 UT — Кстати, Вокс. Я заметил одно занятное совпадение. Имена и фамилии всех членов экипажа «Майнера» заканчиваются на «н». — У тебя просто талант в поисках совпадений. — Интересно, что это может означать? — То, что до апоцентра осталось всего ничего. — Уже? — Лион посмотрел на приборную панель. — И верно... — Верно — то верно, только вот вышли на Фобос неудачно. — Мда... сто семь километров до цели после стабилизации. Стареешь, босс. — Вынес вердикт второй пилот. — Цыц. — Вокс взялся за управление. — Шестьдесят секунд, прогрейд. — Да ты не расстраивайся. Выйдешь на пенсию, будешь кроликов разводить... — Девятнадцать — семнадцать, апоцентр, разгон. — Вокс пропустил слова помощника мимо ушей и включил двигатели. После завершения разгона Лион уставился на приборы. — Не, в натуре босс, ты стареешь. Скорость перебрал на сотню! — Угомонись. — Устало попросил Вокс. — Эту каменюку догнать надо, сама она к нам не прилетит. — А — а — а... так бы и сказал — Можно подумать ты сам этого не знал. — Знал конечно... — Когда — нибудь, Лион, ты меня достанешь. — И что ты сделаешь, босс? — Заберу с собой, кроликов разводить. — О, нет, только не это!!! Еще и на пенсии терпеть твоё занудство! Вокс рассматривал Фобос в иллюминатор. — Паршиво... — Что именно паршиво? — Они уже в тени должны быть. Не люблю в темноте копошиться. — Тогда давай зайдём с дневной стороны, и будем копошиться при свете. — А смысл? Их, скорее всего, нет на дневной стороне. — Зато там светлее. И вообще, — возмутился второй пилот, — я стратегией занимаюсь, а ты меня фигнёй грузишь. — Железный аргумент. Старший смены покачал головой и спросил у Кэнга: — Как эти двое попали в спасатели? — Они — лучшие. — А эти лучшие вообще хоть к чему — нибудь относятся серьёзно? — К счастью — нет. — Почему — «к счастью»? Это самый безбашенный экипаж, который мне встречался. — Вот поэтому и «к счастью». Вы не задумывались, почему этот экипаж носит такое название? — Собеседник Ричарда замешкался. — Да как — то не придавал значения... — Эта пара вытаскивала людей из таких передряг и видела такие картины, что воспринимай они всё серьёзно, им бы светила одна дорога — нервное истощение, срыв и психушка. Их, как вы выразились, «безбашенность» — защитная реакция организма. — Но ведь всему должна быть мера. Кэнг пожал плечами и добавил едва шевеля губами: — А кто устанавливает меру их ночных кошмаров... * * * Спасательный катер «Extractor» 19:37 UT — Не прошло и получаса, как мы доплелись до этой каменюки. Что будем делать дальше, босс? — Радар заводи. Я пока тут покуролешу и на орбиту вокруг этого, прости господи, небесного тела выйду. — О, да, — комментировал действия напарника Лион, — путём неимоверных усилий своего героического экипажа, спасательный катер разогнался до шести метров в секунду и вышел на орбиту вокруг Фобоса! Ё — моё, да моя бабушка на костылях быстрее бегает. — У тебя нет бабушки, — напомнил Вокс. — Ну бегала. Ты чего всё время придираешься? — За радаром следи. — Ну и послежу... Катер неторопливо полз над поверхностью Фобоса, радаром прощупывая все углубления в поисках металлического корпуса «Майнера». Такая неторопливость навевала сон, и Лион не выдержал. — Босс, поддай гари, а? Ну, сил нету терпеть такое издевательство над космическими скоростями. — Нам всю эту поверхность пропесочить радаром надо. Лучше перебдеть, чем перебз... Э... да и топливо лучше без нужды не жечь. Мало ли что... — Слушай, босс... а ведь двиглу повалить, что у него за реактивная масса. Давай обратку в бак зальём? Я как раз облегчиться хочу. Ну потеряем в тяге немного... — На моче летать? Хм... это ты клёво придумал. Как думаешь, пиписька не отмёрзнет, если её в топливную магистраль засунуть? — Да ладно, уж и пошутить нельзя. — Олимпус, вы на связи? — Да... к сожалению... — Крепитесь, люди. Минут через пять мы войдём в зону радиотени. * * * Фобос 20:00 UT — Не будем терять времени. — Ирвин в последний раз проверил скафандр и взялся за рукояти шлюза. — Может быть, всё же есть другой выход? — Спросила Лорейн, хотя заранее знала ответ. — Вы сами прекрасно знаете, что нет. Мы обдумали уже все варианты. — Капитан забрался в переходную камеру. Он немного помедлил. — Мне было приятно летать с вами Лорейн, и с вами, доктор Рубин. — После чего захлопнул за собой люк. * * * Спасательный катер «Extractor» 20:02 UT — Босс, вижу Солнце. — Вот это зрение... — восхитился Вокс, — с двухсот тридцати пяти миллионов километров разглядеть Солнце! — Жопа ты всё — таки, босс... Минут пять они, попеременно, вглядывались то в темноту снаружи, то на экран радара. Наружу смотреть было бесполезно — слепило Солнце, а поверхность Фобоса была в тени и казалась чёрным провалом в никуда. — Ещё немного и мы вывалимся на дневную сторону. — Заметил второй пилот. — А там, как ты утверждаешь, «Майнера» нет. — Значит, развернёмся и пойдём в обратную сторону. — Ох, какая это скука мотыляться туда — сюда. — Лион постарался подавить зевок. — Это наша работа, мотыляться туда — сюда. И прекрати зевать, черт тебя побери! — Сам же зеваешь! — Это ты меня заразил! — ТИХО! — Заорал Лион склонившись над экраном радара. — Что там? — Послушно поинтересовался Вокс, переходя на шёпот. — Я богат.... я сказочно богат... — бормотал себе под нос Лион, манипулируя радаром. — Ты чего там бормочешь? С чего это ты богат? — Я богат... я нашёл огромный железный метеорит на Фобосе... наконец то я разбогател... — не унимался второй пилот. Вокс посмотрел на экран радара. — Бляха — муха, Лион, это «Майнер», а не железный метеорит. Второй пилот с досадой стукнул по подлокотнику кулаком. — Да знаю я, что это «Майнер»! Что ты мне помечтать не даёшь!? * * * Фобос 20:10 UT Фабиан Ирвин затяжными прыжками перемещался к «краю». Монотонность этого занятия оставляла голову свободной, и в неё лезли всякие мысли. И капитан «Майнера» старался отогнать их от себя. Он не хотел себя жалеть, но ему было жаль самого себя. «Ну что за бред лезет в голову», — ругал он сам себя, — «всё решено, решение принято и оно единственное верное, какого черта я себя извожу? Ну нет другого выхода, это сто раз проверено. Надо отвлечься и думать о чём — нибудь другом, пока не измотаюсь морально до полного бреда...» — Эй, на Фобосе! — Раздался в его голове голос. — Чего молчим, гадости всякие думаем? В это время Фабиан собирался совершить очередной прыжок и от неожиданности вздрогнул, что привело к неторопливому падению лицом вниз. — Началось... — тоскливо подумал он, — ненадолго же меня хватило один на один с себяжалением. — Алло, инородное тело, здесь спасательный катер «Экстрактор», я не слышу радости в ваших голосах... я вообще ваших голосов не слышу. Ирвин закрыл глаза и сделал глубокий вдох. «Основательно меня плющит... Никогда не думал, что так хочу жить... Уже «Экстрактор» мерещится...» — Приём, капитан. — Раздался голос Рубина в рации. — Как вы, Ирвин? Фабиан открыл глаза и пару раз моргнул. — Доктор, вы сейчас что — нибудь слышали? — Нет... А в чём дело? — Тогда плохо дело. У меня начались слуховые галлюцинации. Мне показалось, что со мной разговаривает экипаж спасательного катера... который сейчас базируется на Земле. Возможно, что — то с газовым смесителем в скафандре, и он даёт слишком много кислорода... — Капитан, вы можете его отрегулировать? Корабли — призраки и слуховые галлюцинации не самая хорошая компания в... — он хотел сказать «в последние минуты жизни», но одёрнул себя. — Фабиан, вы считаете, что гипероксия вызывает слуховые галлюцинации? — С интересом спросил чей — то голос. — К — к — к — то эт — т — то??? — с трудом выдавил из себя Рубин. — О, к нам присоединился доктор Кельвин Рубин! Наша галлюцинация, становится массовой... — Это корабль — призрак, прилетевший по ваши грешные души! — Вмешался еще один голос. — Кстати, о душах. У меня по накладной числится три заблудшие души, а слышал я пока только две... — голос выжидательно замолчал. — Кто вы такие? — Откликнулась Лорейн. — Для тех, кто только что настроился на волну нашей радиостанции, напоминаем, что сегодня семнадцатое марта, двадцать часов пятнадцать минут универсального времени, а в эфире зажигает ди — джей Лион со спасательного катера «Экстрактор». — «Экстрактор» базируется на Земле... — начал Ирвин. — Базировался, — поправил его первый голос, — теперь он базируется на Марсе. Мы прибыли около шести часов назад... — И, едва коснувшись поверхности этого пыльного шарика, — вмешался второй голос, — помчались спасать прекрасную незнакомку из лап двух насильников... — Это из другой пьесы, Лион, — поправил первый голос. — Вы что, с ума посходили?! — Взорвался Рубин. — Вы понимаете, что тут произошла катастрофа?! Как вы смеете шутить в такое время?! — В какое время? Вокс, у нас был запрет на шутки в двадцать — пятнадцать? — Хм... нет, насколько я помню. — Да вы... да как вы... — у Рубина не хватало слов от возмущения. — Фабиан, — позвал Вокс, — доктор упомянул какую — то катастрофу... По моим данным на «Майнере» было три человека, и все они недавно отметились в эфире. У вас был ещё кто — то, о ком я не знаю? — Нет, Вокс, нас только трое и все живы. — Ответил Ирвин. — Значит, катастрофы не было. — Подытожил капитан «Экстрактора». — Замечательно. Тысяча до поверхности, заходим на «Майнер». Фабиан, как я понял, вы вне корабля. Посмотрите внимательно на небо над тем местом, где вы оставили корабль. Когда увидите нас, возвращайтесь обратно. Только поторопитесь, сейчас мы уйдём в тень. — Послушайте, как вас там… Вокс, — вмешалась Лорейн, — вы не считаете крушение нашего корабля катастрофой? — Нет, не считаю. Вы все живы, значит это авария. — Ага, значит, если бы кто — нибудь из нас сдох, в свои бумажки вы бы занесли это как «катастрофа»? А пока это всего лишь авария, и вы не особо торопились после принятия сигнала о бедствии?? — Я же говорил: девчонка — огонь. — Прокомментировал Лион. — Мисс Хорн, моя работа не связана с бумажками, она связана с предотвращением перетекания аварий в катастрофы... — Босс, это ты мощно завернул... — И вашего сигнала о помощи мы, собственно, не принимали. — Тогда как вы тут оказались? — Опешила Лорейн. — Это долгая история. Оставим её на потом. Фабиан, — Вокс снова обратился к капитану «Майнера», — вы нас засекли? — Да. Уже возвращаюсь. — Отлично. Пока я не подошёл к «Майнеру» в притык, не могли бы вы ввести меня в курс дела по состоянию его систем? Чего нам следует ожидать и чего опасаться. — Свежи воспоминания об «Игуане», Вокс? — Хм... в общем — да. — Что за «Игуана»? — Похоже, Рубин уже успокоился. — Не сейчас, док. — Ирвин прочистил горло. — Реактор заглушен полностью, реактивной массы нет, все системы в нуле, кроме аварийной батареи и СЖО. — Ну вот, и тут топливом не разживёмся... А куда вы его дели? — Метеорит... пробой топливного бака. — Ух ты! — Восхитился Лион. — За всю свою карьеру могу припомнить всего пару случаев с метеоритами. Причём этот — второй. — А что произошло в первом случае? Похожая... авария? — Лорейн спросила это с явной насмешкой. — Нет, мисс Хорн, там была не авария. Метеорит прошёл по осевой, через обитаемый отсек. — И в чём же заключалась ваша работа в том случае? — В собирании тел из отдельных кусочков, чтобы передать их семьям для захоронения. В эфире над Фобосом повисла гнетущая тишина. * * * Марс, космопорт Olympus 20:30 UT — «Экстрактор» молчит скоро как час... — Им нужно прощупать радаром почти всю обратную сторону Фобоса. Это — огромная площадь, даже с учётом небольших размеров спутника. — М — да, если и с ними что — нибудь случилось... — От них дождёшься, как же... * * * Фобос 20:38 UT — Так, мы на месте. — Вокс манипулируя рычагами, посадил катер практически нос к носу со стоящим на поверхности «Майнером». — Готово! — Открываем шлюз. Мисс Хорн, доктор Рубин, выходите наружу, по одному... — С поднятыми руками. — Вырвалось у Лиона. — ...и не делайте резких движений... — ... которые мы можем расценить как акт агрессии... — Лион, заткнись. — Как скажешь, босс. Первой из шлюза «Майнера», в свете прожекторов спасательного катера, показалась Лорейн Хорн. Осторожно высунувшись из распахнутого люка, она немного помедлила, примеряясь, а затем уверенным толчком выбросила себя из корабля. Пролетев десяток метров, девушка зацепилась руками за створки на шлюзе «Экстрактора» и перебралась внутрь. — Ав — в — у — у — у — у — у — у — у — у — у — у. — Тихонько завыл Лион — Ты чего воешь? — Поинтересовался Вокс. — Сейчас не полнолуние... ни у одной из лун, да и ты не волк. — Р — р — р — р, — послушно зарычал Лион (Lion — Лев фран. прим. авт.), — босс, я влюбился. Я отчаянно, беспросветно влюбился. Ты видел, с какой грацией она перепрыгнула из люка в люк? Какая женщина, ну какая женщина! — Я же говорил, с ней проблема... — удручённо пробормотал первый пилот. В это время из люка показался доктор Рубин. Его движения не отличались хоть какой — то грацией, когда он выбирался из шлюза, но, похоже, он тоже решил повторить полёт Лорейн и примерялся для прыжка. — Не думаю, что ему стоит это делать, — начал Вокс, — опыт полевых работ у него... Закончить он не успел. Экзогеолог мощно оттолкнулся ногами от корпуса и как пушечное ядро понёсся к спасательному катеру. Рубин, мало того, что не рассчитал силу толчка, так еще и умудрился закрутиться. Экипаж «Экстрактора» смотрел, как на них несётся тело пожилого экзогеолога, кувыркаясь и дрыгая конечностями. Доктор мелькнул в свете прожекторов и скрылся за топом корабля. Пилоты спасательного катера посмотрели друг на друга. — В люк он не попал... — Констатировал Лион. — В «Экстрактор» — тоже. — Добавил Вокс. — Как думаешь, у старика хватило сил набрать Вэ — раз? (имеется в виду первая космическая скорость — прим. авт.). — Не думаю, — задумчиво протянул Вокс, — годы уже не те... Кстати, а почему в эфире тишина? Насколько я успел узнать доктора, сейчас он должен визжать как свинья в руках неумелого живодёра. — Ну... я отрубил внешний канал, когда обсуждал Лорейн. — Виновато признался Лион. Вокс протянул руку и, глубоко вдохнув, включил связь. Из рации раздался душераздирающий визг свиньи, попавшей в руки к неумелому живодёру. * * * Фобос 21:01 UT — Док, я вам еще раз говорю, успокойтесь и ничего не предпринимайте! В эфире слышалось тяжёлое дыхание экзогеолога. — Меня крутит! Я не могу справиться с управлением! Да помогите мне кто — нибудь! — Док, ... вашу ... Я сказал — прекратите ... управление! НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЙТЕ! Просто Н — И — Ч — Е — Г — О! — Но тогда... — Тогда мы вас подберём, как только вы перестанете скакать по Фобосу как вша по сковородке. Доктор сопел, кряхтел и что — то бубнил себе под нос. — Он что, молится??? — Шёпотом спросил Лион. — Кельвин, насколько мне известно, атеист. — Сказала Лорейн. — Лучше бы он был буддистом. — Буркнул Вокс. — Долго вы еще будете мучить старика? — Он сам себя мучает. Не мы его уже двадцать минут футболим по поверхности. Экипаж и двое спасённых на «Экстракторе» вслушивались в кряхтение экзогеолога. — Если он еще раз прикоснётся к управлению, я брошу его тут, — пообещал Вокс, — у меня нет топлива, чтобы гоняться за сумасшедшим учёным. — Кстати, Вокс, — вмешался Ирвин, — я еще тогда хотел спросить, когда вы про дозаправку помянули. У вас что — то с топливом? — Да. Точнее — нет. У нас нет топлива. Почти. — А своё вы куда дели? — Мы только прибыли на Марс... у нас бак для деорбитинга и грузовая компоновка. — Мы в жопе... — Упавшим голосом выдавил Ирвин. — А мы из неё и не вылазили. — Жизнерадостно уточнил Лион. Лорейн встревожено слушала их разговор. Если всегда сдержанный и корректный, Фабиан выдал такое, значит повод для тревоги есть. — У нас что, проблема с топливом? Вокс покосился на девушку. — Лорейн, я открою вам самую сокровенную тайну космонавтики — с топливом ВСЕГДА проблема. Его либо слишком мало, либо слишком много. По — другому не бывает. — Не понимаю... если топлива много, в чём проблема? — Проблема в том, что эту массу топлива приходится таскать на себе и тратить на это топливо. Чем больше топлива берёшь, тем больше его же приходится расходовать. Второй момент — когда суёшься в атмосферу. Чем больше топлива, тем тяжелее корабль. Чем тяжелее корабль, тем хуже он тормозит. — И что? — Чем дольше он тормозит, тем больше достаётся термощиту. А если термощит не выдерживает — хоронить, как правило, нечего. — Вы умеете вселять надежду, Вокс. — Не без этого. Но нам это не грозит. Газ у Марса не такой плотный. — Так... — Лорейн постаралась собраться с мыслями. — Сейчас у нас первый вариант проблемы — слишком мало топлива. Вы сможете добраться на нём до Марса? — Если доктор снова не возьмётся насиловать систему управления — да. — Я ничего не насилую, хам вы эдакий! — Вскинулся Рубин. — Спокойно, доктор. Что у вас там? — Я... я вроде остановился. — Теперь сгруппируйтесь и примите позу эмбриона. — Зачем? — Вопросы потом. — Готово. — Хорошо. Теперь постарайтесь принять такое положение, чтобы оказаться ступнями на поверхности. Только осторожно и медленно! Лион посмотрел на своего напарника. — Ты чего задумал, босс? — Получилось... — Казалось, что Рубин сам себе не верил. — Доктор, вы сидите как бы на корточках, верно? — Ну да... — Теперь резко распрямите ноги и прыгните вертикально вверх. Рубин не поверил своим ушам. — Вы, что, шутить изволите??? — А мы похожи на людей, которые шутят? — Возмущённо вмешался Лион. Ирвин кашлянул. — Доктор, просто прыгните вверх, изо всех сил. — Попросил Вокс. — Но ведь меня унесёт в космос!! — Конечно. А вы хотите, чтобы я вас по всем дыркам на Фобосе искал? — Я могу сам добраться до корабля! — Через час? — Но послушайте... — Док, — устало перебил его Вокс, — делайте что вам говорят. Потом можете подать на меня в суд. — Хорошо, но если со мной что — нибудь случится... — Наука вас не забудет. Прыгайте, черт вас подери! Рубин сделал два глубоких вдоха и что есть мочи оттолкнулся ногами от Фобоса. * * * Фобос 21:10 UT — Вокс, нос приподними. Лион безотрывно смотрел на экран радара. — Так, до него восемь километров, азимут ноль, восхождение плюс три. У старика есть еще порох в пороховницах — так сигануть даже моя бабушка... — Оставь бабушку в покое. — Семь километров, азимут ноль, восхождение ноль. Шесть километров. Пять километров. — Ты его видишь, органолептически? — Чего??? — Блин, не на радаре, визуальный контакт есть? — Нет, — сказал после паузы Лион, обшарив глазами вид из иллюминатора, — четыре километра. Три километра. — Ой, я вас вижу! — Раздался в эфире радостный голос Рубина. — Замечательно, док. — Два километра. Визуальный контакт. Раз километр. Вокс включил реверс. — Восемь сотен. Семь сотен. Шесть сотен. Вокс, не промажем? — Не промажем. — Четыре сотни. Три сотни. Две сотни. Промажем. — Нет, не промажем. — Восемьдесят. Семьдесят. Шестьдесят. Четвертак, что промажем. — Послушайте, молодые люди, вы там что, в рулетку играете??? — Полтинник, что не промажем. — Сорок. Тридцать. Двадцать. Факелом его не задень. Пятнадцать. Четырнадцать... Четырнадцать... Чёрт... — С тебя полтинник. — Нет, четвертак, я на четвертак спорил! — Пока вы там спорите, я сейчас подрулю к шлюзу... — Доктор Рубин, — в голосе Вокса чувствовался холод Плутона, — если вы прикоснётесь к управлению ранцем своего скафандра, я разворачиваюсь и ухожу к Марсу. — Вы не имеете права! — Это и будет высечено на вашей надгробной плите. — Мальчишка!!! Да я... — Вы сейчас сложите руки по швам и вытянитесь как на параде. — Да как вы смеете... — Я, как капитан корабля, смею отдавать любые приказы, которые считаю нужным. А вы, как приписанный к этому кораблю, обязаны эти приказы выполнять. — Я был приписан к «Майнеру»... — Совершенно верно, были. Теперь это — «Экстрактор» и вы выполняете мои приказы. Сложите руки по швам и вытянитесь как на параде. В иллюминатор было видно, как Рубин демонстративно вытянулся. — Об этом самодурстве я непременно сообщу вашему начальству, уж будьте уверены! — Можете сообщить об этом хоть в комитет по правам человека. Но если вы измените позу, вам придётся делать это посмертно. В следующий момент Рубин увидел такую картину, что ему захотелось зажмуриться и сжаться в комок — висящий до этого неподвижно катер, вдруг ринулся на него, разворачиваясь и плюясь выхлопом коррекционных двигателей. Доктор зажмурился. Прошла пара долгих секунд, но удара не последовало. Приоткрыв глаза, Рубин увидел, что на него наползает что — то чёрное, закрывающее вокруг звёзды. Он уже готов был запаниковать, когда понял, что происходит. Катер «одевался» на него распахнутым шлюзом, причём Рубин оказался точно на его оси и не касался стенок. Шлюз был узкий. Очень узкий. В него можно было поместиться только вытянувшись, как на параде. * * * Спасательный катер «Extractor» 21:15 UT — Шлюз закрыт. — Замечательно, отходим от Фобоса. Вокс развернул катер и коротко «стрельнул» маршевыми двигателями. Из шлюза послышался возмущённый стук. — Кто здесь?! — Удивлённо спросил капитан «Экстрактора». — Вокс, вы бессердечный и циничный наглец. — Сказала Лорейн. — Спасибо, мисс Хорн, я знаю. Лион, впусти тело. Лион подобрался к внутреннему люку шлюза, разблокировал замок и повернул рукоять. Из шлюза выбрался профессор Рубин и молча направился к свободному месту в кабине. — Босс, ну что, домой? Вокс посмотрел на приборную панель. — Так... домой не получится. Олимпус почти прямо под нами. Чтобы на него попасть, придётся ждать с полвитка, а это часов семь. — Ну и что? — Скучно. — Согласен. А другие варианты? — Можно зайти на M.O.R.E. — они в противофазе. Правда, их космопорт проектировал еще больший чудик — сорок семь градусов севернее экватора... Поубивал бы... — А топлива хватит на разворот? — На разворот с торможением и хватит. Пожалуй, так и сделаем. — Погоди, а потом что? Об атмосферу тормозить? Тогда пару «стежков» придётся делать («Стежёк» — жарг. Вход и выход из атмосферы небесного тела, для торможения. прим. авт. ), потом за орбиту цепляться... — Топлива у нас нет, за орбиту цепляться. И после пары стежков нас унесёт к чёрту на кулички. Нет, идём сходу, глубоко.... Вязнем в газе и допрыгиваем до космопорта. На месте вертикальное торможение и садимся. Вокс взялся за рычаги. — Поезд трогается, держите шляпы. Антинормаль, доворот азимута. — Двигатели взревели, поворачивая плоскость орбиты катера. — Сейчас мы выйдем из радиотени, и диспетчеры на Олимпусе начнут писать паром... — Это их проблемы. — «Экстрактор», как слышите меня? «Экстрактор», здесь космопорт Олимпус, как слышите меня? — Началось... — Здесь спасательный катер «Экстрактор», экипаж «Майнера» на борту, пострадавших нет, меняем азимут и выходим на космопорт «M.O.R.E.», свяжитесь с ними и предупредите... — ... пусть приготовят горячий кофе... — Какой «M.O.R.E.»??? Через полвитка вы можете выйти на Олимпус! — Надо было сказать, что есть пострадавшие и мы торопимся. — Шепотом сказал Лион. — У доктора Рубина срочная информация, которую он должен лично передать руководству M.O.R.E. — А кто будет оплачивать ваш перелёт обратно? — Они и будут. Доктор возмущённо засопел, но промолчал. — Олимпус, мы тормозим и уходим на перегонный эллипс. Просьба до посадки нас не беспокоить. — В каком смысле? — У нас что — то с радиосвязью, перебои ... в.. Вокс выключил радио, откинулся в кресле и зевнул. — Вокс, вы наглец. — Лорейн, вы повторяетесь, — первый пилот с трудом сдержал еще один зевок, — Фабиан, вы хотите спать? — Хм... нет. — Можно попросить вас об одной вещи? — Конечно. — Если вам не трудно, разбудите нас на высоте километров в сто — сто пятьдесят. Нам нужно поспать, хотя бы часа два. — Хорошо... Лион и Вокс откинули спинки сидений и, устроившись поудобнее, стихли. Некоторое время висела тишина. Никто из спасённых не воспринимал их выходку всерьёз. Но время шло, и ничего не менялось. — Они что, действительно спят? — Не выдержала Лорейн. Рубин выбрался из своего кресла и склонился над забралом шлема сначала одного пилота, затем второго. После чего вернулся на своё место. — Это возмутительно... но они действительно СПЯТ! Теперь уже Ирвин пробрался к пилотам, но не стал их разглядывать, а сосредоточился на приборной панели. Проведя некоторые измерения, он взялся за бортовой компьютер. — Более отвратительных людей мне не доводилось еще встречать! — Возмущался Рубин. — Хамы, наглецы, никакого уважения к другим. — Да уж... странно, что таких взяли в спасатели. — Согласилась Хорн. — Как бы они нас не угробили, со своими заскоками. Доктор некоторое время помолчал. — Ирвин, что вы там делаете? — Так... проверяю некоторые догадки. — Да, Ирвин, а ведь эти молодые наглецы даже не спросили у вас совета! Судя по их обсуждению, явно назревают какие — то сложности, а они вас полностью проигнорировали. Это с вашим то опытом! — Вокс — командир корабля, а я сейчас просто пассажир... — Вокс — мальчишка! Наглый, самоуверенный мальчишка! Кстати... вы поняли их тарабарщину? Какие — то «стежки», «прыжки»... — Понял. — Так что вы там делаете? — Пытаюсь разобраться, как Вокс собирается решать назревшие проблемы. — И как? Ирвин оторвался от компьютера и вернулся на своё место. — Я бы такое не рискнул делать, но может получиться. — У кого? У этого хама?! Он должен был спросить вашего совета, при принятии столь важного решения! От этого зависят жизни всех нас. А ваш опыт... — Мой опыт нужен ему так же, как стоп — сигнал зайцу. — Вы должны были настоять... — Я не об этом, док. — А о чём? — Мне, с моим опытом, понадобилось почти десять минут плотной работы с компьютером, чтобы примерно рассчитать ту тарабарщину, как вы её назвали, о которой говорил Вокс. — И что? — А то, что он всё рассчитал, меньше чем за минуту. Без компьютера, по ходу препираясь с напарником. * * * Спасательный катер «Extractor» 23:54 UT — Их не пора еще будить? — Нет... пусть спят, ещё есть немного времени. — Я вам поражаюсь, Ирвин, вы так спокойно к этому относитесь! Наша жизнь висит на волоске, вы, как будто, уже со всем смирились, а эти два нахала дрыхнут без задних ног, безмятежно, как младенцы! * * * Виктору «Воксу» Прайму снился «Тропос». Грузовик шел на трансфер до Луны, когда получил метеорит в лоб. «Экстрактор» перехватил его у внутренней точки Лагранжа. Пристыковаться они не смогли — ходовая рубка была разворочена, вместе со шлюзом и экипажем из пяти человек. Ему снились тела, перемешанные с зазубренными листами металла. Части тех, кто был людьми, перемешанные с частями того, что было кораблём. Ему снилось, как они пытались рассортировать эти части, эту кровавую головоломку, чтобы доставить их на Землю и передать близким. Леониду «Лиону» МакКоди снился Меркурий. Исследовательский бот при посадке, вызвал обвал, которым его и засыпало. Ему снилось, как расшвыривали грунт, зацепившись пуповинами системы жизнеобеспечения за «Экстрактор». За сорок минут адской гонки с неумолимым временем они добрались до корпуса корабля. Корабль лежал «на спине» и отгораживал от спасателей свой экипаж термощитом. Они разговаривали с оставшимися в живых членами экипажа по радиоканалу и одновременно прогрызались сквозь термощит. Толстый, неподатливый, жаропрочный, термощит. Обязательный атрибут всех многофункциональных кораблей, который ничем не помогал на Меркурии, а только мешал. Ещё ему снилось, как перестают откликаться голоса в эфире. Он помнил, что последний замолчал за шесть минут до того, как экипаж «Экстрактора» смог пробиться внутрь. Им обоим снилась система Юпитера. При монтаже орбитальной платформы над Европой разорвало газовый резервуар, и одного из монтажников вышвырнуло в открытый космос. Ситуация была опасной, но не катастрофической. Человек был облачён в механизированный скафандр для монтажных работ, с большой автономностью и высокой защитой. Он мог продержаться и сутки и двое... Но... Монтажник от удара потерял сознание. При взрыве у него треснуло забрало шлема, и автоматика захлопнула непрозрачный щиток внешней герметизации. Взрывом повредило управление рацией, и её нельзя было отключить или перенастроить. Когда он пришел в себя, вокруг была темнота и завывание магнитосферы планеты — гиганта в рации. Он не слышал, внешнего мира — ничего, кроме протяжного хохота и потустороннего многоголосья помех. Экипаж «Экстрактора» пытался с ним связаться и успокоить, что помощь уже в пути, но все попытки оказались безуспешны. Он начал разговаривать с помехами через два часа. Еще через час он ругался и проклинал неизвестных собеседников. Потом рыдал, и умолял, чтобы из его головы ушли эти проклятые голоса. Спустя час он бился в истерике, пытаясь сорвать с себя скафандр. Затем бормотал что — то невнятное о хитрости, которую придумал и которая заставит заткнуться всех. После чего его рация замолчала. Когда его подобрали, хитрость оказалась на лицо. В прямом смысле слова — он вскрыл лицевой гермощиток плазменным резаком. * * * Спасательный катер «Extractor» 23:59 UT — Пора... — потряс за плечо первого пилота Ирвин. Вокс моментально выпрямился в кресле и пробежал глазами по приборной панели, оценивая обстановку. — Спасибо, Ирвин. — Первый пилот размял пальцы и посмотрел на своего напарника. Тот спал. — Подъём! Лион проигнорировал требование. — Подъём, говорю! — Вокс пнул напарника ботинком скафандра в район бедра. — Босс, отвали. Ты и без меня справишься, дай поспать. — А ну подъём, мне тут что, одному напрягаться?! — Первый пилот еще раз попытался пнуть Лиона, но тот убрал ногу и пинок пришёлся в пустоту. — Ну чего орёшь, чего орёшь? — Помощник потёр ушибленную ногу. — И дерёшься еще... теперь синяк будет. — Под каким углом в газ полезем? Пятнадцать или двадцать? — Решай как обычно. — Лион начал опять укладываться. — Но монетка — то у тебя. Второй пилот вздохнул и полез в кармашек скафандра. — Вот, держи — он протянул монетку командиру. Вокс взял кругляшёк и крутанул его пальцами. Серебристая монетка вращалась, вися между пилотами, а те внимательно на неё смотрели. — Вот, значит, как решаются все профессиональные задачи. — Усмехнулась Лорейн. — Нет, не все. А только те, у которых два возможных решения — Вокс, не отрываясь, смотрел на монетку. — А те, у которых много решений? — Для таких у нас есть кубик. — Лион показал игральную кость. — И долго вы будете на неё пялиться? — Пока она не упадёт. — Но мы же в невесомости, господа пилоты! Вокс протянул руку к приборной панели и сложил её горсточкой. — Послушайте, сколько можно, вы можете быть хоть чуть — чуть серьёзнее?! Вокс, что вы делаете?! Лучше управлением займитесь, а не показывайте сеансы телекине... — Лорейн оборвала себя на полуслове и с открытым ртом смотрела, как монетка сдвинулась с места и поплыла в руку первого пилота. Тот дождался, когда она коснётся ладони, и сжал кулак. После чего раскрыл руку и посмотрел на монетку. — Орёл, я выиграл. — Эй, эй так не честно, мы не обговорили условия!!! — Зато ты проснулся. Лион ошарашено посмотрел на напарника. — Гад же ты всё — таки... Лорейн переводила взгляд с одного пилота на другого. — Что это было? — Это был газ, мисс Хорн. Мы вошли в атмосферу Марса. — Первый нырок, дистанция до цели четыре с половиной мегаметра, угол атаки двадцать градусов. — Со второго нырка мы должны выпрыгнуть километров на семьдесят, иначе полный П. — Вокс, ты собираешься тремя нырками идти? — Пока не решил, а что? — На третьем можешь перелететь. Лучше двумя и змейкой. Первый пилот несколько секунд обдумывал ситуацию. — Согласен, после второго уходим в змейку. Доктор Рубин повозился с рацией и переключился на волну, доступную только спасённому экипажу. — Ирвин, вы понимаете, что происходит? — В общем — да. — О чём идёт речь? Я не понимаю, что это за «нырки» и «змейки». И какого чёрта они монетку бросали? Это же идиотизм, решать вопросы с помощью... — Док, успокойтесь. Монетка была, чтобы подразнить вас. Они точно знаю, что делают. — Вы можете объяснить, что именно? Хотя бы в общих чертах. — Попробую... Док, вы видели, как брошенный плоский камешек отскакивает от воды? — Да, конечно. — Тоже самое можно проделать и с кораблём об атмосферу планеты. Корабль, как камешек, будет отпрыгивать от газовой оболочки. Это прыжки. После каждого такого отскока, корабль погружается всё глубже и глубже, теряя скорость. — Это, видимо, «нырки»? — Да. — А что за «змейка»? — Не уверен... но думаю, что это полёт с постоянным изменением высоты выше — ниже... — Для чего? — Чтобы корабль погасил скорость. — Как сложно это всё звучит... — В реализации это еще сложнее. — Ирвин, тогда может лучше вам этим заняться? Вы считали это на компьютере, да и пилот вы опытный. Фабиан покачал головой. — Нет, я за такое не возьмусь. — Но почему? — Для меня это слишком сложно. — Вы же рассчитали всё... — Док, можно рассчитать общую схему полёта. Но то, что делают эти двое, никакой компьютер не рассчитает. — Как так? — Атмосфера — это не лабораторный баллон с газом. У неё разная плотность в разных местах. Где — то воздушное течение, где — то более тёмная почва внизу и выше температура, где — то большая запылённость — это невозможно рассчитать. — Но ведь летают же корабли через атмосферу! — Да, но не с пустыми баками! Док, мы стартовали с высоты почти шести тысяч километров, проведя один манёвр торможения. После этого манёвра нужно свалиться на Марс, пройти его атмосферу в прыжковом режиме и выйти на космопорт, который в четырёх с половиной тысячах километров от точки входа. И всё это не тратя ни одной капли топлива. После этого нужно оказаться на такой дистанции и с такой скоростью относительно посадочной площадки, чтобы сесть лишь с небольшой корректировкой, на большее топлива просто не хватит. — А если бы они пошли на Олимпус, топлива было бы больше? Вроде такой разговор был... — Нет, не критично. У катера двигатель с огромным потенциалом — разворот плоскости на такой высоте потребовал мизер топлива. Некритичный, в нашей ситуации, мизер. — Кто бы мог подумать, что всё будет так сложно... — Да... это всё равно, что загнать мячик для гольфа с вершины Эвереста в лунку у его подножья. Сделав только два удара клюшкой. — Значит, всё совсем плохо. — Удручённо сказала Лорейн. — Всё совсем сложно, — поправил Ирвин, — это очень сложно, поэтому я бы за такое не взялся. — А если они ошибутся? — Если они ошибутся, нас либо унесёт за космопорт, либо мы до него не долетим, либо вообще промажем. — И наши жизни зависят от этих двух... двух... — Насколько я знаю, эти двое — лучшие. — Что — то непохоже. Они больше походят на шутов. Ирвин пожал плечами — И на Солнце есть пятна. * * * 18 марта Спасательный катер «Extractor» 00:21 UT — Второй прыжок. Угол атаки двадцать, вершина прыжка семьдесят три километра. — Нормально. Через сколько ныряем? — Пять минут. Вокс расслабился и опустил руки. — Прикольный тут газ. — Лион рассматривал вид за бортом — Почему вы называете атмосферу газом? — Поинтересовалась Хорн. — Потому что она состоит из газа. — Ответил второй пилот. * * * Спасательный катер «Extractor» 00:26 UT — Нырок, высота двадцать два километра. — До цели сколько? — Один и один мегаметр. — Хорошо. — На скольки в змейку уйдёшь? — Десятка полтора километров, даже лучше на шестнадцати. — Понятно... почти шестнадцать, приготовься. — Да я всегда готов. — Давай. Вокс перевёл катер в горизонтальный полёт, затем подал ручку от себя. — Общее понижение. — Вижу. Параметры диктуй. — Высота четырнадцать ка, скорость полтора ка, до цели шесть — пять — три ка. Первый пилот аккуратно маневрировал кораблём. — Высота десять ка, скорость один и три ка, дистанция четыре — восемь — пять ка. — Быстровато... — Высота девять и восемь ка, скорость девятьсот девяноста пять, дистанция четыреста — раз ка. Вокс подал ручку на себя и катер устремился вверх — Фабиан, что у вас к западу от посадочных площадок? — Равнина. Среднесыпучий грунт с мелкими камнями. — Ясно. — Высота одиннадцать — семьсот ка... — Ныряем. — Высота восемь и восемь ка, скорость восемьсот восемьдесят, три сотни ка до цели. Командир опять повёл корабль вверх. — Высота девять и раз ка. Вокс, прими левее на три градуса. Пилот положил катер на левое крыло, мельком взглянув на систему сближения. Угол отличался на полградуса от названного помощником. — Скала тёмная, — Лион понимал командира без слов, — там газ должен «играть». — Понял. — Высота десять и семь ка, скорость семьсот десять, до цели двести восемь ка. Лорейн и доктор Рубин смотрели на работу двух пилотов и их чувства были противоречивы. Перед ними был слаженный и выверенный механизм. Не было никаких шуточек, никакой клоунады. Эти два человека делали то, что, как признался профессиональный пилот, было запредельно сложно. — Высота четыре и пять ка, скорость пятьсот двадцать, сто ка до цели. — Визуальный контакт? Лион обежал взглядом вид из лобового иллюминатора. — Пока нет. — Фабиан, будьте добры, займитесь связью со своими. — Да... капитан. — Пусть уберут всех с западной стороны. — Есть. — Высота четыре ка, скорость триста шестьдесят пять, дистанция шестьдесят ка, визуальный контакт. Когда нос катера немного опустился, всем, кто находился в кабине, стал виден космопорт «M.O.R.E.». Космопорт был далеко и казался небольшим пятнышком, которое, однако, росло на глазах. — Высота полтора ка, скорость триста тридцать, тридцать шесть ка до цели. Лион оказался прав — воздушный поток искривил траекторию катера и теперь он шёл точно на космопорт. — Высота тысяча, скорость триста двадцать, двадцать семь ка до цели. Катер нёсся на достаточно малой высоте и марсианская поверхность угрожающе надвигалась на людей. — Шасси вниз. — Высота четыреста, скорость триста десять, семь ка до цели. — Внимание, аэротормоз. Вокс рванул ручку управления на себя и катер встал дыбом, гася горизонтальную скорость. Доктор вцепился в подлокотники кресла так, что свело пальцы. — Срыв потока, пять ка до цели, валимся. Впереди мелькнула линия горизонта, катер клюнул носом, и лобовой иллюминатор заполнила западная равнина рядом с космопортом. — Пике тридцать градусов, высота двести пятьдесят. Коричнево — бурая поверхность неслась на встречу катеру. — Двести, сто пятьдесят... Рубин успел пожалеть, что был атеистом. — ...сто Вокс положил руку на сектор двигателей зависания. Заметив его движения, Лион взялся за автопилот. — Высота пятьдесят. Лорейн до крови закусила губу. Первый пилот вытянул ручку управления, выравнивая катер. — Тридцать. Автогоризонт. Вокс рывком включил двигатели зависания на полную тягу. Весь экипаж вдавило в кресла. — Высота двадцать, пятнадцать, десять, пять... Доктор Рубин пытался припомнить хоть какую — нибудь молитву. — три, два... Внезапно рёв двигателей смолк. У Лорейн замерло сердце. — Высота раз, скорость ноль пять вниз. Катер коснулся марсианского грунта и, вздымая клубы пыли, помчался вперёд. — Скорость сто, до цели двести. Корабль неимоверно трясло на камнях. Трясло так, что казалось, что он сейчас развалится. — Господа пассажиры, — Лион говорил клацая зубами от тряски, — просьба не покидать своих мест до полной остановки лайнера. Катер выкатился на восьмиугольную посадочную площадку и тряска прекратилась. В иллюминатор было видно, как к ним несутся два ремонтно — спасательных вездехода. «Экстрактор» прокатился по площадке и замер почти в её центре. — Фабиан, зря вы такую делегацию пригласили. Мы люди скромные, а тут такая встреча... — Вокс потянулся, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Доктор Рубин смотрел на строения космопорта, и у него по щекам текли слёзы. Лорейн Хорн сжала руки в кулаки, пытаясь унять дрожь и облизывала прокушенную губу. Фабиан Ирвин просто смотрел на двух людей, которые, по его мнению, совершили невозможное. — Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании. Хочу напомнить, что первыми салон покидают пассажиры первого класса. Книги для благодарностей у нас нет, но вы можете направить ноты, жалобы и претензии нашему начальству. Оно их непременно рассмотрит, и нас непременно накажут. — Лион повернулся к приборной панели и прервал свою речь. — Ну блин... Вокс, тебе точно на списание пора. — Ну что тебе на этот раз не понравилось? — Первый пилот приоткрыл один глаз и посмотрел на напарника. — Вот это. — Лион показал на экран системы сближения. — Вот это поставит крест на твоей карьере. Ты не дотянул до центра площадки два метра. Ты слышишь? — Слышу. — Не смог, блин, нормально рассчитать всё. Пенсионер потенциальный... — Лион покачал головой. — Два метра, босс! Мне стыдно за тебя... |
||||
 |
 |
 |
|
|
Дизайн Elite Games V5 beta.18 EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010 |
|
